Теперь Гешвири проклинала собственную беспечность. Если это можно так назвать. Беспечность обычно подразумевает приятное расположение духа, а ее дух тогда был смятен и мрачен. Как и сейчас.
В какой-то мир она приведет своего малыша? Сможет ли он рассчитывать на защиту и поддержку клана — в смысле, будет ли ее новый клан располагать прежними ресурсами и будет ли существовать вообще? Будет ли он жить в прежнем государстве, да, не идеальном, но крепком и надежном?
Все-таки успокоиться не удавалось: чувства были напряжены до предела. Мысли то и дело возвращались к драконихе.
То, что они не поладили с Владыкой — новость хорошая.
Если правдивая.
О чем-то же они говорили несколько часов в резиденции Владыки в Точчиконе, до того, как гостья ее разрушила? А что если сговорились разыграть враждебность, потому что поняли — даже вдвоем драконам не справиться со всеми магами?
Как дочь Клана, Гешвири не строила иллюзий о непобедимости Дракона. Да, он сильный маг. Да, сильнейший. Да, может в одну морду справиться с сотней, даже с тысячей лучших боевых магов.
А если этих магов будет три тысячи? А если десять?
Власть Дракона — не только и не столько власть силы, что бы там не шептали по углам мамкины революционеры из тайных сообществ в Сети. Это власть компромисса, традиций, баланса сил и прочего, что преподается на старших курсах Академии в рамках курсов по дипломатии — и дамами поумнее, чем недоброй памяти Оорани Вейкат, которая только и была способна, что вколачивать в первокурсниц определения из учебника.
Что если Дракон понял, что не сможет оставить при себе зазнобу из прошлого, — ведь никто ее не примет, все испугаются, что драконы решат возродить свой род, а род человеческий снова загнать под землю или вовсе уничтожить! — и отправил ее подальше, разыграв драку как по нотам?
Или даже так.
Что если Дракон правда не поладил с пришелицей… но ряд могущественных акторов подумает то же самое, что и Гешвири — и решат не рисковать, и ввергнут Цивилизацию в хаос, не поверив своему Владыке? Сможет ли Дракон удержать страну от раскола?
Такого шторма Цивилизация еще не знала, и вовсе не факт, что ей удастся выстоять.
Что лучше делать клану в этой ситуации — попытаться вовремя соскочить с обреченного поезда, обеспечить свою безопасность, или помочь машинисту восстановить стабильность?
Сама Гешвири не могла стопроцентно определиться с раскладом. Более того, считала, что сейчас еще не время определяться. Поспешные действия расколят Цивилизацию, и потом ее обратно не соберешь. Нужно выждать. Собрать сведения. Посмотреть, как будет вести себя дракониха — а может быть, Владыке удастся поймать ее и привести к покорности? Или достоверно уничтожить?
Все эти мысли Гешвири еще два дня назад расписала в аналитической записке и представила ее главе Таомире Дождевой Сливе, бабке ее супруга и главе женской половины своего нового клана. Гешвири не бралась предсказать, как та отреагирует. Свою аналитическую записку девушка снабдила честным примечанием, что осознает: ее рекомендация выждать и сохранить верность Дракону может быть продиктована теплыми чувствами, которые она до сих пор к нему питает
И вот как ее приняли… ни слуху, ни духу. Каит с утра сообщил ей, что после обеда у него разговор с двоюродным дедом, основным главой клана (не мужем, но братом его бабки). Может быть, сообщит?
Легок на помине!
Каит, как всегда, не постучав, приотворил дверь.
— Не занята? — спросил. — Ничего, если я у тебя отдохну?
Не дожидаясь ответа, вошел и, не теряя времени, растянулся на диване у нее в кабинете, прикрыл глаза.
Каит с детства мучился бессонницей, от которой не помогали лекари и алхимические снадобья. Ночью живее его не было человека. Днем он накачивался кофе и норовил прилечь на любую плоскую поверхность — если только ему не позволяли выспаться всю первую половину дня. Однако глава клана, конечно, не станет подгонять свое расписание под идиосинкразии внука.
— Как все прошло? — спросила Гешвири, возвращаясь к рабочей станции и не глядя на мужа.
— Ожидаемо. Дед на тебя сердит. Говорит, что пригрели змею и все такое. Говорит, как ты могла вообще подумать, что Дождевые Филины способны предать Владыку. Мол, наш девиз и все такое.
Фамильный девиз клана — его мужской половины — звучал как «Прежде верности». С намеком, мол, что именно Дождевые Филины изобрели само это понятие.
— Это интриги госпожи Таомиры, — хмуро ответила Гешвири. — Я подавала доклад ей. У женских кланов другие традиции. Она должна была отдать деду отредактированную версию.
— Ага, я в курсе… Более того, дед тоже в курсе, шумит. Считай, это сигнал от него: налаживай, мол, отношения с бабушкой как хочешь, он в это лезть не будет.
— Принято, — кивнула Гешвири.
Она и не ожидала ничего другого. В целом Дождевые Филины-и-Сливы приняли ее нормально, особенно родители Каита — его мать в свое время была отчислена из Академии на третьем курсе и испытывала нешуточное уважение к особе, которая добралась аж до седьмого.
А вот Таомира — дело другое. Как поняла Гешвири, она лоббировала иную кандидатуру на роль жены Каита. Теперь не то чтобы приняла Гешвири совсем в штыки, но гадила по мелочи. Могло быть и хуже. И мать Каита, и он сам заверяли ее, что, как только родится ребенок, бабушка сменит гнев на милость.
Гешвири сама удивлялась, как мало это ее беспокоило.
— Хорошо, значит, выбор идет не между тремя позициями, а между двумя, — сказала Гешвири. — Консервативно-выжидательная и активная прогосударственная. И куда ляжет фишка?
— Активная прогосударственная, — сказал Каит. — Твои дорогие родичи толкнулись именно в ту сторону, а мы зря что ли налаживали с вами связи?
Гешвири кивнула.
Ей стоило бы радоваться: она и сама считала, что если этот вариант если не наилучший сейчас, то единственный, за который не придется потом держать ответ перед совестью. Но радости она не ощущала, не ощущала и облегчения. Только прежнюю тревогу.
Как будто она что-то упускает.
— Есть какие-то новости про дракониху, помимо открытых источников?
— Не через нас. Я бы советовал тебе поговорить с Геоном, у него, скорее всего, больше всего инфы.
Гешвири приподняла брови.
— Как только у него будет передышка, он сам выйдет на связь. Он обещал.
Помощник главного евнуха — должность, которая и в спокойные-то времена не позволяет сидеть сложа руки. Гешвири даже представить не могла, что сейчас творится у него на рабочем месте. И где вообще это рабочее место оказалось.
Руки чесались отправиться к дяде, предложить свою помощь. Или пойти на баррикады — на какие-нибудь, где-нибудь же есть баррикады! — в качестве боевого мага. Или заняться еще чем-нибудь полезным. Вместо этого сидит здесь, анализирует, какие акции могут подняться из-за «событий» и какие государственные активы лучше прикупить, а какие сбросить. Причем делает это в качестве учебного упражнения, никто ее анализом руководствоваться не будет: экономика, в отличие от магии, не была сильной стороной Гешвири. Ну разве что она сама может распорядиться своими финансами согласно сделанным выводам. Однако Таомира, которая стала куратором Гешвири в клане, считала, что именно в этой области ей следует подтянуть свои навыки. И, разумеется, вся ее новая семья была в один голос против, чтобы Гешвири рисковала собой.
— Ну как хочешь… — пробормотал Каит. — Так в целом все но-орм… — он широко зевнул. — Ну, нормализуется понемногу… Я посплю, ладно? Сегодня ночью помогу полиции патрулировать улицы. Моя очередь.
— Хорошо, — рассеянно кивнула Гешвири.
Поглядела на мужа искоса.
Он лишь самую чуточку напоминал ей Дракона: такая же легкая манера общения. Сразу начал разговаривать с ней, как со старым другом, а не случайной знакомой. Это очень облегчило первые недели их брака.
В остальном же ни малейшего сходства. На Дракона, как поняла Гешвири, не могут положиться даже его дети. Каит же за пару месяцев успел продемонстрировать ей удивительно непоколебимую надежность, она даже не ожидала. И вот это его «можно, я посплю у тебя» — это ведь не усталость на самом деле. Он вполне мог бы добрести до их общих покоев. Это подчеркнутое «я не лезу в твои дела, не смотрю, что ты там пишешь на экране, вон, даже головой лег в другую сторону — но можешь на меня рассчитывать, если нужен совет или хочешь спустить пар».